То, что БГ не чурается обсценной лексики, известно, в общем-то, многим. Ветераны вспомнят классику – «Электрического пса», слушатели помладше – блестящий кавер на «Подмогу» ХЗ. Там, впрочем, за счет сочетания фирменного тремоло вокалиста, элегической аранжировки и матерщины достигался, скорее, комический эффект.
«Время N» в этом плане выглядит искренне, грубо и весьма актуально («Позвольте расшатать ваши скрепы и оковы» или, к примеру, «А душа как шахид»). В особо драматических моментах песни (а также в треках «На ржавом ветру» и «Песни нелюбимых») БГ начинает хрипеть на разрыв аорты, изображая то ли Высоцкого, то ли Джонни Кэша, то ли артиста скандинавской блэк-металлической сцены. То ли это просто возраст – на предыдущем сольнике («Соль», 2014) Гребенщиков также срывался в хрип.
Более того, у песни «Время N» все шансы войти, так сказать, в золотой фонд, а то и стать «Поездом в огне» нулевых – не плакатной карикатурой вроде кортневского «Патриота», а точным и глубоким, но при этом аполитичным размышлением на злобу дня. Выбор столь хлесткого и жесткого (и в то же время запоминающегося) припева-лозунга сам БГ объясняет так:
«Окружающая действительность слишком зажала, разрывает на части, и единственное, что можно сделать, — пойти на крайность».
«Я лишь констатирую то, что вижу, иногда высказываю свои чувства. Вот идет дождь — мне мокро. Точка. Вот творится такая-то фигня. Мне хреново от этого. Точка. Не стремлюсь кого-то обвинить, что-то перечеркнуть или поменять. Просто говорю то, что чувствую», - сообщил Гребенщиков в интервью «Известиям».
Если же отвлечься от дифирамбов главному хиту альбома, то дальнейший материал «Времени N» вряд ли кого-то сильно удивит. С одной стороны, стабильность – признак мастерства, с другой – все же скучновато. Сам БГ включает «Время N» в своеобразную трилогию вместе с «Солью» и еще не изданным новым альбомом «Аквариума». Возможно, когда все кусочки паззла будут на своих местах, картинка, наконец, сложится, но сейчас вряд ли критики будут наперебой (как это было с «Солью») хвалить очередной типичный альбом БГ и сравнивать его с «Русским альбомом».
Читайте также: Как понимать смысл песен Бориса Гребенщикова
Все ингредиенты типичной записи Гребенщикова во всех его ипостасях (будь то «Аквариум» или другие проекты) налицо: маршеообразный рок («Темный как ночь»), псевдовосточная медитация («Соль»), много-много акустических баллад («Прикуривать от пустоты» и так далее), экзотические инструменты, патентованные туманные метафоры (или дзен-буддизм для чайников – это как посмотреть), редкие, но оттого и бьющие куда точнее наблюдения («Когда в Ростове наступает дольче-вита. Сказать по-нашему – комендантский час»). Брайан Ино, опять же.
Отдельно стоит отметить вполне традиционную для БГ фолк-композицию «Сякухачи», которая могла бы вписаться и в «Русский альбом», и в «Кострому Мон Амур», но из общего ряда песню выбивает потусторонний болгарский хор, а также мистические шумы. Хочется верить, конечно, что именно так звучит та самая японская бамбуковая флейта сякухачи, на которой нам должен сыграть сегун – «а мы с братками да подпоем» - но, скорее всего, это дело рук мастера Бо, простите, Брайана Ино.
Кстати, помимо давнего соратника БГ, Ино, в работе над альбомом приняли участие гитарист Fairport Convention Ричард Томпсон, участники King Crimson (саксофонист Мел Коллинз и барабанщик Джереми Стейси), струнный оркестр «Виртуозы Киева», музыканты из Туниса, Израиля и родного «Аквариума».
Не сказать, что принцип космополитичности в записи (чтобы записать саз, дарбуку и канун, БГ, по его словам, отправился в Израиль; работа над диском также шла в Лондоне, Санкт-Петербурге и Лос-Анджелесе) как-то сильно повлиял на звук пластинки в целом. Она – вполне себе анахронизм (или классика – это как посмотреть). Вообще единственный трек, который звучит сравнительно современно, – “Ножи Бодхисаттвы». БГ весьма идут деликатные электронные аранжировки, на этом поле он вполне мог бы конкурировать с западными мастерами фолктроники - Уильямом Фитцсиммонсом, Джоно Маклири или Bon Iver. Жаль, что подобные эксперименты так редки, а сам Гребенщиков, обладающий недюжинным музыкальным кругозором, стесняется выходить из своей зоны музыкального комфорта (эксперимент с Deadушками не в счет).
Завершается альбом неожиданно светлой – начали за упокой, кончили за здравие – вещью «Крестовый поход птиц». В отличие от Егора Летова, который, как известно, предлагал «всего два выхода для честных ребят», некогда отстраненный, сидящий на красивом холме гуру БГ требует у высших сил зажечь ему руки, «чтобы я мог взять это небо как нож и вырезать нас из сети». Что ж, неплохая попытка, но, спасибо, мы уж как-нибудь тут сами.