​«Мертвые не умирают»: Зомби-апокалипсис?

В небольшом американском городке практически ничего никогда не происходит. Копам Ронни (Адам Драйвер) и Клиффу (Билл Мюррей) нельзя отлынивать от работы, поэтому они садятся в служебную машину и отправляются патрулировать улицы. Разнообразия ради они периодически перекидываются ничего не значащими фразами и включают радио, где постоянно играет песня «The Dead Don’t Die» («Мертвые не умирают») Стерджила Симпсона. Иногда случается, что какой-то «дикарь» по кличке Паразит Боб (Том Уэйтс) «наворотит» кучу дел в лесу, и Ронни с Клиффом приходится это разгребать. Однако привычный ход вещей нарушается, когда в большом количестве начинают пропадать домашние животные, ночь и день меняются местами, а могилы на кладбищах пустеют одна за другой...

Эстетика смерти, постоянное ее присутствие рядом с персонажами довольно-таки часто интересуют Джима Джармуша. Такие фильмы, как «Мертвец» (1995) и «Выживут только любовники» подтверждают это не только «тематическими» словами в названиях, но и мрачной и хтонической стилистикой. С лингвистической точки зрения название фильма «Мертвые не умирают» содержит в себе два однокоренных слова, связанных по смыслу со смертью, что позволяет задать вопрос: «О каких конкретно мертвых идет речь?».

Мир в новой картине Джармуша существует на стыке «живого» и «мертвого», напоминая даже не апокалипсис во всей его красе, а именно некое постапокалиптическое состояние, схожее с атмосферой в триллере Дэнни Бойла «28 дней спустя» (2002). Нашествие зомби как будто давно уже постигло этот пустынный и спокойный городок. Безлюдные улицы, безэмоциональные диалоги, пастельная цветовая гамма и никакой яркости. Условно «живые» люди на самом деле давно мертвы глубоко внутри, поэтому последующее появление «нечисти» их не особо удивляет. В результате, приняв свою судьбу, они отправляются бороться с зомби, пока еще не понимая, зачем, – ведь они будут убивать практически самих себя.

По мнению Джима Джармуша, мир давно уже мертв. Прямолинейное обращение против материалистического образа жизни скрывается за этой идеей. Так и получается, что, как только восставшие из мертвых покидают свои могилы, они «сломя голову» (со скоростью зомби, конечно, все-таки нормально они ходить не могут) несутся за вещами, без которых они не могли существовать при жизни. Кофе, Wi-Fi, «Ксанакс», теннис, сигареты и многое другое. Зомби нет необходимости охотиться за человеческими мозгами – все равно там есть нечего, раз уж все люди находятся под влиянием консюмеризма.

Контрастом во всей этой истории становится именно Паразит Боб, который выбрал дикую жизнь в среде девственной природы. Он сбежал от потребительского общества, чтобы насладиться красотой вокруг, но вместо этого стал свидетелем, как жители города пытаются истребить всех зомби. Джармуш ассоциирует себя с этим «дикарем» и берет на себя роль свидетеля происходящего. Однако Боб является не единственным «настоящим живым» во вселенной фильма.

Трое детей из исправительного центра в силу невозможности выйти из здания тоже становятся «зрителями» того кошмара, в который превратился окружающий их мир. Их восприятие действительности не такое, как у людей, находящихся по ту сторону стен. В таком случае образ самого режиссера, как рассказчика и демиурга, может скрываться именно в портретах детей, а не в Паразите Бобе. В итоге только им единственным удается сбежать от нашествия зомби.

Однако «Мертвые не умирают» – это на самом деле попурри из жанров, которое «заимствует» форму хоррора, ведь все-таки зомби-апокалипсис. Джим Джармуш по-своему играет со зрителем и со своим актерским ансамблем. Разрушение «четвертой стены», разговоры о том, какой режиссер «говнюк», Адам Драйвер и Билл Мюррей постоянно напоминают, что основной музыкальной темой фильма является песня Стерджила Симпсона... Джармуш «подшучивает» над зрителями и смеется над тем, как они воспринимают все прямолинейные подсказки в его картине, которые условно должны помогать при просмотре и анализе повествования. Дело в том, что публика ничем не отличается от того поколения консюмеризма, о котором идет речь в фильме. Зрители пришли на джармушевский фильм в поисках смыслов между строк, но режиссер, понимая свою роль, отказывается от такой модели повествования, не увлекаясь символизмом и поэтикой. Он решает больше ничего не скрывать и просто наслаждаться просмотром.