​Bob Dylan «Rough And Rowdy Ways»: О вечном и об американском

Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что любая запись Боба Дилана – да хоть архивная! – вызовет в американских СМИ, даже не обязательно профильных, бурю эмоций и восторженных оценок. Что уж говорить о новом альбоме Мэтра, который мало того что в такое удачное для некоторых персон время подоспел, но также является и первой работой музыканта с 2012 года (с оригинальными песнями), и его артистическим дебютом в роли лауреата Нобелевской премии по литературе (2016). Собственно, некоторые критики даже склонны рассматривать «Rough And Rowdy Ways» как продолжение Нобелевской речи Дилана. Как известно, то была вовсе не речь, а вольное переложение автором содержания трех классических книг – «Моби Дика» Германа Мелвилла, «На Западном фронте без перемен» Эриха Марии Ремарка и «Одиссеи» Гомера, причем в записи под расслабленный фортепианный аккомпанемент. Боб Дилан справедливо полагал, что «содержание Нобелевской речи неважно… важна изложенная в ней история, ее звучание и чувства, заложенные в ней». В общем-то предложение взглянуть на новинку со столь неожиданной стороны имеет изрядный смысл. Когда это Дилан записывал альбомы, способные достучаться до сердца не то что неамериканца, но даже и просто людей, не слишком понимающих английский язык и уж тем более не обязанных разбираться в образной системе текстов автора, все же крайне сильно привязанных к американской реальности второй половины XX века.

Для России имя Боба Дилана значит мало что, хотя в дремучие советские времена он вполне поднимался на щит местными агитаторами и пропагандистами как один из немногих честных американских рок-музыкантов, борцов за мир и далее в том же духе. Но для понимания роли Дилана в мировом музыкальном процессе нужно не только хорошо знать английский язык и понимать англоязычную песенную поэзию. Не забудем, что именно он считается изобретателем рок-музыки как таковой в смысле соединения модных ритмов чисто развлекательного, коммерческого рок-н-ролла как музыки для танцев и вполне серьезных и актуальных – как в текущий момент, так и на все времена – песенных текстов. Хотя, как известно, Боб Дилан начинал с фолка и народных песен протеста под собственный аккомпанемент акустической гитары и губной гармоники – но слишком уж молодежи начала 60-х хотелось услышать содержательные песни… В 1965 году, после планетарного успеха The Beatles, Дилан умеренно «электрифицировался» (что неизменно ставилось ему в вину в местных комсомольских газетах) и его популярность стала фактически равной той, что обладал квартет из Ливерпуля. С тех пор он предстает перед нами в таковом обличии, с годами все больше примеряя на себя роль патриарха №1 американской неакадемической музыкальной сцены. Роль эта обеспечивается не словом, но делом – интервью Боба Дилана редки так же, как и его новые студийные работы. Но за Дилана говорят именно его альбомы – как поэт и своеобычный, сразу же узнаваемый по манере автор он не растерял этой индивидуальности и в 79 лет. Если очень кратко – именно этим и хорош альбом «Rough And Rowdy Ways».

Причем новинка является исключительно американским по духу альбомом. До таких вершин композиторского и исполнительского патриотизма непонятно кто и поднимался в последние 40 лет. Даже подобные попытки Брюса Спрингстина на фоне материала «Rough And Rowdy Ways» слушаются каким-то рудиментарными. Причем Боб Дилан пользуется крайне ограниченным набором музыкальных стилистик – совсем тихие авторские песни под акустическую гитару («I Contain Multitudes», «Black Rider» и «Mother Of Muses»), они же в «электричестве» («I've Made Up My Mind To Give Myself To You» и вальсообразная пьеса «My Own Version Of You»), удалой корневой блюз-рок, крайне деревенский – в хорошем смысле слова – по духу («Goodbye Jimmy Reed» и «Crossing The Rubicon») и, наконец, грязный блюз, безупречно стилизованный под чикагскую клубную сцену конца 40-х в облике номера «False Prophet». Энциклопедия американской музыки за последние 60 лет, не так ли? Совершеннейшим особняком на альбоме стоят его два замыкающих номера – атмосферные фолк-эпики «Key West (Philosopher Pirate)» и 17-минутный (!) «Murder Most Foul», в CD-релизе концептуально вынесенный на отдельный диск, хотя вся песенная программа вполне могла войти на один CD. Но если первая из них в музыкальном плане решена традиционно для ее автора (акустическая гитара и аккордеон) и оттого напоминает иные политстрадания бывшего лидера Pink Floyd Роджера Уотерса, то «Murder Most Foul», ставшая пилотным синглом (!) альбома, решена еще более минималистично. Под тихий аккомпанемент рояля Бенмонта Тенча (экс-Tom Petty and The Heartbreakers) Дилан излагает целую поэму, которую критика описывает как «повествование о покушении на президента Кеннеди и крушении иллюзий поколения бэби-бумеров, поданное в образе древнегреческой трагедии». Излагает в формате реалий Америки 50-х и 60-х – в тексте этого эпика упомянуто все и вся, до тех же The Beatles и рок-оперы группы The Who «Tommy» (1969).

На фоне такого монументального альбома и его умных текстов выглядит совершенно логичным, что главной тревогой Боба Дилана, если верить недавнему интервью в газете «New York Times», является забвение нынешней молодежью прошлого и истории человечества вообще. И тут напрашивается простое высказывание – если вы ознакомитесь с альбомом «Rough And Rowdy Ways», то таковое забвение вам не грозит. Есть в этих песнях и о вечном, и об американском, нечто такое, что заставляет слушателя становиться взрослым и ответственным человеком. А дело автора таких песен – надеяться на то, что эта ответственность будет использована слушателем с благими целями.