«Все дела нужно доводить до конца»: Жизнь Анатолия Рыбакова

«Я очень хорошо помню этот «парадокс гласности», когда вчерашние лауреаты доставали из своих финских письменных столов, купленных по литфондовскому ордеру, самый крутой непроходняк», - вспоминал в статье «Паруса несвободы» писатель Юрий Поляков. И действительно, во времена перестройки случалось так, что вполне советские по духу и букве писатели открывались с неожиданной стороны. Именно так случилось с Анатолием Рыбаковым - автором, казалось бы, правоверно советских книг «Кортик», «Бронзовая птица», «Приключения Кроша» и «Каникулы Кроша». Было в жизни Рыбакова и лауреатство – не какое-нибудь, а Сталинская премия второй степени, присужденная в 1950 году за роман «Водители».

«В «Водителях» и «Екатерине Ворониной» не было какого-то особого вранья и лакировки, что уже само по себе примечательно. Тем более у Рыбакова была выигрышная позиция: он сам был профессиональным автомехаником, прошел всю войну в автобате и ему не нужно было специально «изучать жизнь», как это было модно среди советских писателей, которые брались за производственную тему, - писал известный музыковед и журналист Соломон Волков. - Эти два романа сделали его уважаемым советским писателем: его охотно экранизировали, предлагали войти в редколлегии ведущих журналов, что по тем временам было очень почетно (хотя он от этого отказывался)». Еще раньше, в 1948 году, вышел роман «Кортик», ставший одним из главных послевоенных бестселлеров детской литературы, за которым в 1956-м последовала «Бронзовая птица», а в 1960-х - трилогия о Сергее Крашенинникове, или Кроше. Однако едва ли не самая нашумевшая его работа – «Дети Арбата» пролежала в столе 20 лет.

Одному из героев «Детей Арбата», Саше Панкратову, Рыбаков подарил кое-что из своей биографии: 5 ноября 1933 года будущий писатель был арестован и осужден на 3 года ссылки по статье 58-10 (Контрреволюционная агитация и пропаганда), а по окончании ссылки не имел права жить в городах с паспортным режимом. «Не могу сказать, что было тяжелее — ссылка или скитания после нее. В ссылке хотя бы надежда была — вот она окончится, и наступит нормальная жизнь. Но это оказалось иллюзией — нормальная жизнь не могла получиться у бывших ссыльных», - говорил Рыбаков. Реабилитировали его только после войны, в 1960 году.

«Над «Детьми Арбата» я начал работу в самом конце 50‑х годов, - вспоминал Рыбаков. - Впервые роман был анонсирован в журнале «Новый мир» в 1966 году. Твардовский очень хотел его напечатать, я услышал от него много добрых слов, но сделать это не удалось. Второй раз «Дети Арбата» были заявлены «Октябрем», шел уже 1978 год, но это тоже окончилось неудачей. А работа продолжалась. Твардовский имел в руках только первую часть романа, потом, когда стало ясно, что опубликовать «Дети Арбата» не удается, я стал работать над второй частью, а когда роман был вторично «закрыт», написал третью его часть. Никто уже не верил, что «Дети Арбата» когда-нибудь будут напечатаны, даже мой самый большой друг, жена, не верила, а я не останавливался: все дела нужно доводить до конца».

Полностью роман был закончен только в 1982 году, а опубликован в 1987 году в журнале «Дружба народов» после обсуждения на беспрецедентно высоком уровне - в Политбюро. Книгу опубликовали в 52 странах, Рыбаков попал на обложку журнала “Time” 1988 года, а президент США Рональд Рейган сказал: «Мы рукоплещем Горбачеву за то, что он вернул Сахарова из ссылки, за то, что опубликовал романы Пастернака «Доктор Живаго» и Рыбакова «Дети Арбата»». А одна из фраз романа - «Нет человека — нет проблемы» - теперь воспринимается как подлинные слова Сталина.

В 1988 году вышло продолжение «Детей Арбата» — «Тридцать пятый и другие годы». Интересно, что после 1990 года «Тридцать пятый и другие годы» публикуется уже как первая часть романа «Страх», в связи с чем одни считают серию тетралогией, другие - трилогией. В 1990 и 1994 году вышли еще два романа этого цикла - «Страх» и «Прах и пепел».

Еще одна весьма драматическая история была связана с публикацией романа «Тяжелый песок» - эпопеи о жизни, любви и смерти еврейской семьи, опубликованной в 1979 году едва ли не по личному указанию главного идеолога эпохи застоя Михаила Суслова. «В тот момент роман Суслову было выгодно опубликовать с политической точки зрения — как демонстрацию борьбы с культом личности, со сталинизмом. Это имело какие-то резоны и в его аппаратной игре, поскольку Суслов тогда боролся за влияние в аппарате», - отмечает Соломон Волков.

Конечно же, самому Рыбакову все это совершенно не нравилось: сам он утверждал, что истинный путь России — это демократический социализм, а такие взгляды не были популярны ни в СССР, ни в постсоветской России. Последние шесть лет Рыбаков прожил в Нью-Йорке, напоминая, по словам все того же Волкова, мамонта, который заблудился в джунглях. «Он ведь не знал языка, так никогда его и не выучил. Мир этот был для него абсолютно новый и чужой».

Сталинская же тема не отпускала бывшего заключенного до конца: в последние годы жизни он собирался писать роман, в центре которого была судьба Якова Сталина и еще двух героев цикла о детях Арбата: герой «Праха и пепла» Юрий Шарок отправляется в Заксенхаузен и становится нежелательным свидетелем таинственной смерти Якова Джугашвили в 1943 году. «Смерть Якова Джугашвили нужна была только одному человеку — Сталину. Сталин боялся, что Яков сломается и начнет выступать против него», - утверждал Рыбаков, который планировал, судя по всему, создать еще одну полудетективно-историческую сагу, сюжет которой был бы доведен до наших дней. Какой бы она получилась, можно только гадать: Анатолий Рыбаков умер 23 декабря 1998 года после неудачной операции на сердце. И если «Дети Арбата» все же остались скорее символом перестройки, то «Кортик» и «Бронзовую птицу» регулярно переиздают, читают, смотрят кино… Как ни крути, писательская судьба Рыбакова все же завидна.