​«Чайка»: Дом, где разбиваются сердца

Фильм Майкла Майера – это далеко не первая попытка иностранного режиссера взглянуть на одну из самых знаменитых не только в России, но и во всем мире пьес Антона Чехова. Каноном среди них является, пожалуй, версия Сидни Люмета 1968 года, в которой играли Джеймс Мэйсон, Ванесса Редгрейв и Симона Синьоре. В более современных экранизациях режиссеры предпочитали переносить действие в наши дни. Например, в «Чайке» Христиана Олвагена местом действия стала современная ЮАР, а в «Американской чайке» Майкла Гинзбурга и «Днях и ночах» Кристиана Камарго сюжет из дореволюционной России переносился в Америку. Майер же решил не отходить от первоисточника и не экспериментировать с классикой. Если у Чехова написано, что действие происходит в русской усадьбе – значит, так оно и должно быть.

Итак. Известная, но уже немолодая актриса Ирина Аркадина (Аннетт Бенинг) вместе со своим любовником, успешным писателем Борисом Тригориным (Кори Столл), приезжает летом в имение, где живет ее брат Петр Сорин (Брайан Деннехи) и сын Константин Треплев (Билли Хоул). Константин ставит пьесу, в которой играет его возлюбленная Нина Заречная (Сирша Ронан). Аркадина высмеивает творческие эксперименты сына, Тригорин очаровывается молодостью и восторженным идеализмом Нины. Все это печально сказывается на расшатанной психике Константина и приводит к трагическому финалу, в котором выстрелит ружье.

Майкл Майер и сценарист Стивен Карам практически не отходят от оригинального текста пьесы и прибегают только к одному существенному изменению в сюжете – переносят часть финального действия в начало, тем самым превращая всю историю про лето в деревне и злополучный спектакль в один большой флэшбэк, который видит Треплев. В остальном же авторы следуют за оригиналом практически сцена за сценой, буква за буквой. И все это занимает скромные 98 минут экранного времени. При этом никаким образом не страдает раскрытие персонажей, даже второстепенных.

Одна за другой сюжетные линии героев сплетаются в один большой клубок, который режиссер будет старательно распутывать, пока у него в руках не останется всего одна нить, ведущая к героине Аннетт Беннинг. У театральных критиков есть один прием. Чтобы понять ту или иную интерпретацию «Чайки», нужно задать себе вопрос: «Какой герой поставил этот спектакль?» Здесь ответить на него будет просто: фильм поставила Ирина Аркадина. Беннинг фактически входит в одну и ту же реку дважды – снова играет немолодую актрису, влюбившуюся в мужчину значительно младше себя, как в «Театре» Иштвана Сабо. В ее исполнении Аркадина – женщина обаятельная, яркая, но одновременно с этим жестокая и эгоистичная, не готовая сдаваться без боя, когда в ее отношения с Тригориным вклинивается конкурентка.

Для Майкла Майера, известного театрального постановщика и обладателя премии «Тони», не удивителен подобный интерес к этой героине, которая играет не только на сцене, но и в обычной жизни. Однако именно из-за того, что основной акцент сделан на Аркадину, взращенную классическим театром (против которого, кстати, бунтовал Чехов), а не на ее сыне, ищущего новые формы в искусстве, фильм выглядит чересчур традиционным. Картине отчаянно не хватает какого-нибудь смелого жеста, который смог бы разбавить эту сверх меры классическую картину, будто специально снятую для показа на школьных уроках литературы.

Интонационно больше всего «Чайка» похожа на ранние фильм Джо Райта – «Гордость и предубеждение» и на первую часть «Искупления», где играла совсем юная Сирша Ронан. Долгие прогулки, белые платья, переменчивая летняя погода, многочисленные влюбленности, разум и чувства, чувства и чувствительность – вот это вот все. Только в финале не будет ни одной счастливой пары, как у Джейн Остен, и нельзя будет переписать трагические события, как в «Искуплении». Сквозь весь нарочито сентиментальный сюжет (Маша любит Костю, Костя любит Нину, Нина любит Борю и т.д.) отчетливо просвечивается фатальное несовпадение желаний героев с их возможностями. У Нины есть амбиции, но нет таланта, у Аркадиной есть талант, но возраст берет свое. Пронзительнее всего это несовпадение показано в образе Маши, спивающейся дочери управляющего имением (еще одна прекрасная работа в копилку Элизабет Мосс). Она страдает, но не находит в себе сил что-то изменить. Обычно этой героине уделяется не так много внимания, но здесь она стала одним из центральных и запоминающихся персонажей.

В общем, если вы боитесь экспериментального прочтения русской классики, но при этом готовы потерпеть немного «клюквы» – «Очи черные» и постоянное мелькание стаканов в подстаканниках вместо чашек с блюдцами, – то «Чайка» вам, скорее всего, понравится. Это милая, но необязательная лента, главное украшение которой – это отличные актерские работы и атмосфера идиллического русского лета, которое можно увидеть только в фильмах, снятых иностранными режиссерами.