РАДИО КНИГА ВСЛУХ 
Сейчас, пожалуй, уже трудно в это поверить, но Blondie классического периода – те самые, которые про “Atomic”, “Hanging on the Telephone” и “Heart of Glass” - уложились всего в 6 студийных альбомов. Для группы, произведшей в умах нескольких поколений настоящий взрыв и вытащившей на сцену целую плеяду ярких феминисток в диапазоне от Ширли Менсон до Гвен Стефани, 8 лет функционирования – это даже как-то не смешно.
При этом даже на фоне других супер-креативных групп разношерстной «новой волны» Blondie выделялись широтой музыкальных взглядов и стилей. Слушать их классические альбомы сейчас – все равно, что попасть на какое-нибудь странно-хорошее RetroFM: тут тебе и прорывное диско, и песни как будто из джаз-кабаре, и какие-то совсем уж странные штуки вроде оркестрового интро в “Autoamerican”. Странно даже, что не остались никаким образом зафиксированными экспериментальные выступления группы с маэстро Робертом Фриппом – судя по фото, мрачный английский могул недоуменно восседал посреди сцены, пока вокруг скакала молодая орда во главе с полуголой экс-звездой журнала Playboy. Уместно будет также вспомнить, что Дебору Харри называют первым музыкантом, добившимся успеха с помощью рэп-музыки – именно так оценивают ее речетативный вокал в хитовой “Rapture” 1980 года.
И все это богатство и разнообразие закончилось буквально в одночасье – когда главный сингл с “The Hunter” “War Child” не смог повторить успех сексуально-заряженной “Call Me”; как только сладкоголосая фурия запела не о сексе, а о проблемных темах, широким массам она интересна быть перестала. По времени это совпало с заражением главного музыкального автора коллектива Криса Стейна опасной кожной болезнью, заставившим его отказаться от игры на гитаре. Заявило о себе и увлечение наркотиками. В общем, они не нарочно, просто совпало.
17 лет о воссоединении не было и речи, поэтому информация о выпуске “No Exit” стала для всех сюрпризом. Надо отметить, что Blondie стали чуть ли не первой группой, объявившей о реюнионе – в 1998 году это еще явно не было трендом. И чтобы ответить на вопрос, насколько важна эта группа для сегодняшнего музыкального ландшафта, надо бы разобраться в самом феномене камбэка, столь распространенном в последние годы.
Итак, три наиболее распространенные причины для встречи старых друзей:
- Деньги. Яркий пример – Pixies.
- Заставили фанаты. Яркий пример – Guns’n’Roses.
- Случайно встретились и решили снова попробовать. Яркий пример – Suede/The Tears.
Как ни печально, большинство из окруживших нас воссоединений происходят исключительно из-за презренного металла. Фрэнк Блэк честно признавался в интервью, что классический состав группы собрался только потому, что у музыкантов случился кризис ликвидности. А когда настало время фиксировать новый материал в студии, Ким Дил ретировалась, началась чехарда с басистками и реюньон вышел неполным.
Аксель Роуз рубил капусту лопатой и в компании Бакетхэда и DJ Эшбы, поэтому чисто финансовым интересом объяснить, зачем ему понадобилось воссоединение со Слэшем, годами поливавшим его грязью в прессе, не получится. И все же невероятное событие произошло-таки в 2016 году, и тогда вместе с блудным гитаристом на сцену вышел и басист Дафф МакКаган. Ностальгия или многолетние молитвы фанатов? Более вероятно второе.
Случаются и такие, «теплые и ламповые» воссоединения, причем чаще, чем можно себе представить. Рок-музыканты – они ведь как дети; побранятся, помирятся, да глядишь, и снова сойдутся на репетиционной базе. От единственного релиза The Tears фанаты натурально рыдали, но не смогли уговорить Бернарда Батлера не уходить на музыкальную пенсию. Впрочем, может, оно и к лучшему - теперь бывший гитарист Suede занимается продюсированием, а Бретт Андерсон по-прежнему блистает на подмостках и, кажется, с годами становится только краше и пронзительней.
А вот кейс Blondie не получается уложить по этим ровным полочкам. Похоже, что в их случае причина была уникальной: сраженный болезнью, Стейн просто не реализовал до конца свой творческий потенциал, а Дэбби не нашла в других соавторах знакомого крепкого плеча. И “No Exit” убедительно это доказывал – на нем был супер-хит «Maria», несколько красивейших баллад, эксперименты с речитативом и смачными риффами в стиле модного на рубеже веков Паффа Дэдди; это была витальная и красивая запись, в каком-то смысле образцовое возвращение набравшихся опыта, повзрослевших, но несломленных музыкантов. Беда в том, что в XXI веке их дела пошли уже не так хорошо.
Креативный запал группы никуда не делся – “Panic of Girls” включал в себя модные поп-элементы, а “Ghosts of Download” вышел почти полностью электронным. Но после полного коммерческого провала “The Curse Of Blondie” альбомы группы начали выпускаться исключительно в бандлах со сборниками лучших хитов – весьма подозрительный тренд, исправить которой как раз и призван “Pollinator”.
И все эти неудачи действительно меркнут перед «Опылителем», записанным семидесятилетними музыкантами в компании плеяды молодых авторов, на разных этапах вдохновлявшихся их ранним творчеством. Пусть это уже не совсем та группа, а скорее некая «группировка Blondie», но главное, что ради этого материала стоило еще в прошлом веке затевать историю с воссоединением. Энергия тут разит наповал: совместные треки с Дэвидом Ситеком из TV on the Radio и Blood Orange – это готовые радийные хиты в модном формате «ретро-диско»; “Doom or Destiny” с Джоан Джетт на подпевках – прямолинейный и заразительный панк-рок, “My Monster” авторства Джонни Марра – обаятельное современное инди. Остальные треки тоже не отстают по качеству – как будто забыв о годах, Blondie выдают мощную порцию музыки, если и уступающую чему-то, то только их классическим альбомам 70-х.
Отдельно отметим последний трек, который напоминает об еще одном поколенческом кумире, недавно разменявшем восьмой десяток – Игги Попе.
В чем-то творческие судьбы Игги и Дэбби, друживших начиная с 70-х, оказались удивительно похожи – в карьерах обоих были взлеты и падения, ранний распад групп, как неровные, так и успешные сольные работы, воссоединения… А на излете эти два вампира-ветерана, пустив молодую кровь, записали лучшие диски второй половины жизни, показав окружающим артритный и сморщенный, но еще разгибающийся средний палец.
Так вот, на последнем, грандиозном треке “Pollinator”, 6-минутном эпике “Fragments”, Харри сначала выдает самое джеймс-бондовское крунерство в своей карьере, но только для того, что чтобы через полторы минуты выругаться матом и пуститься в злобный панк-пляс. “Do you love me now?” – поет Харри, и в этом припеве заключена вся боль и вся злость стареющей артистки, это последний, дерзкий вызов судьбе, - “Do you love me now?” Yes, we do, blondie, yes, we do.
