РАДИО КНИГА ВСЛУХ 
Действие фильма «Уроки фарси» происходит в 1942 году. Жиля Кремье, бельгийца-еврея, поймали и вместе с другими везут по всем известной дороге – смерти. В грузовике один из пленных пытается выторговать у Жиля половину сэндвича. Взамен он предлагает антикварную персидскую книгу, которая, по его словам, стоит целое состояние. Жиль не очень в это верит, но все же соглашается на обмен. Он не хочет, чтобы тот умирал с голоду перед казнью. В роковой момент расстрела Жиль симулирует падение от пули, но немцы это замечают. Тогда он выкрикивает, что на самом деле перс, а никакой не еврей. По чистой случайности оказывается, что начальнику кухни в концлагере просто необходим человек, разговаривающий на фарси. Так Жиль знакомится с Клаусом Кохом. Он отсрочивает свою смерть.
Тему Холокоста раскрывали в объективах кинокамеры множество раз. Кто-то обращался к «спекулятивному» повествованию, другие – к документальному, а третьи – просто к истории. «Уроки фарси» обходит все предыдущие картины и фокусируется на разговорном языке, речи и словах. По всем законам жанра зрительского исторического кино «Уроки…» делают это ровно, словно по линейке. Точечную драматургию подтверждают роли основных действующих лиц, начиная от главных героев и заканчивая непонятным французским солдатом где-то в лесу.
«Уроки фарси» – это не совсем диалоговое кино, потому что какой вообще диалог может быть между заключенным и его условным палачом? Но именно речь здесь играет главную роль, оттесняя самих актеров – Ларса Айдингера и Науэля Переса Бискаярта. Жиль придумывает несуществующий язык и с помощью «фальшивки» растапливает давно заледеневшее сердце немца-нациста. Их «дружба» начинается со лжи, и ее судьба давно предрешена. Счастливого финала им не видать.
«Недофарси» становится для обоих уникальным опытом общения, для обоих это язык свободы. Вот только каждый понимает ее – свободу – по-своему. Дело в том, что все немецкие служащие концлагеря тоже предстают в качестве жертв. Сам Клаус боится признать, что вступление в партию Гитлера было глупостью. Он чувствует себя пленным – но думает только о себе. Жиль испытывает угрызения совести, поскольку у него есть привилегии, в отличие от других евреев-пленников. И он начинает использовать свое положение, чтобы также помочь и другим. Свой «недофарси» он выдумывает из списков евреев, который ведет Клаус. У каждого есть имя, фамилия и номер. Все должно быть идеально, никаких ошибок. Только у Жиля нет возможности спасти всех. Ему остается только произносить шепотом их имена и оставлять в памяти их лица. А пока кто-то их помнит – они будут жить.
